жили в мире

“ Calla’s Spanish in our world… like many of the words you remember from Mejis, Roland. It means street or square, I think… don’t hold me to it, because high school Spanish is far behind me now. But if I’m right, using the word as a prefix for the name of a town—or a whole series of them, as seems to be the case in these parts—makes pretty good sense. — В нашем мире слово Calla имела бы испанские корни… как и многие из слов, которые ты помнишь по Меджису, Роланд, и произносилась, как “калья”. Я думаю, на испанском это улица или площадь. Уж извини, что не помню точно, учила испанский только в средней школе, а с тех пор много воды утекло. Но, если я права, использование этого слова, как начальной части названия города, деревни… или нескольких деревень, расположенных рядом, имеет смысл. (ТБ 5)

There were at least seventy other Callas, stretching in a mild arc north and south of Calla Bryn Sturgis. Calla Bryn Lockwood to the south and Calla Amity to the north were also farms and ranches. They also had to endure the periodic depredations of the Wolves. Farther south were Calla Bryn Bouse and Calla Staffel, containing vast tracts of ranchland, and Jaffords said they suffered the Wolves as well… at least he thought so. Farther north, Calla Sen Pinder and Calla Sen Chre, which were farms and sheep. — В Пограничье, тянущимся дугой на север и на юг от Кальи Брин Стерджис, расположились еще как минимум семьдесят городков, название которых начиналось со слова Калья. С юга к ним примыкал город Калья Брин Локвуд, с севера – Калья Амити. В обоих городках также жили фермеры и ранчеры. И они подвергались периодическим набегам Волков. Далее к югу находились Калья Брин Боус и Калья Стаффел, где преобладали ранчо. Джеффордс говорил, что тамошние жители также становились жертвами Волков… во всяком случае, он так думал. На севере, в Калья Сен Пиндер и Калья Сен Че, жили, в основном, фермеры и овцеводы. (ТБ 5)

There were mining Callas and manufacturing Callas (where things were made by steam-press and even, aye, by electricity) and even one Calla devoted to nothing but pleasure: gambling and wild, amusing rides, and… — Были горнодобывающие, шахтерские Кальи и промышленные (где вещи изготавливались с помощью паровых прессов и даже, да, электричества) и даже Калья, куда приезжали, чтобы отдохнуть. Гостям предлагались азартные игры, самые разнообразные развлечения и… (ТБ 5)

“Say we have,” Roland said. “What’s that to you, and to your problem in this place you call the Calla?” — Скажем, уходили, – ответил Роланд. – Но что тебе до этого, какая связь между ментальным прыжком и теми проблемами, что возникли у вашей Кальи? (ТБ 5)

Roland smiled. “That I can’t say yet, son, because I haven’t seen how things are in your Calla. But in cases like this, surprise is always the most potent weapon, and it usually takes many people to prepare a good surprise.” — Сейчас сказать не могу, сынок, потому что еще не видел вашей Кальи. Но в таких случаях, сюрприз – наиболее действенное оружие, а для подготовки хорошего сюрприза обычно требуется много людей. (ТБ 5)

Once there, Rhea did grip Susan’s arm. Then, with her other hand, she pointed to the bright silver disc hanging over the top of the Cöos. / “The Kissing Moon,” Rhea said. “ ‘Tis midsummer.” — А вот на крыльце Риа сжала запястье Сюзан. А второй рукой указала на яркий серебристый диск, висящий над вершиной Кооса. – Целующаяся Луна. Середина лета. (ТБ 4)

Overhead rode the moon, the shadows on its bright skin sketching the faces of lovers kissing… if you believed the ordinary fools below, that was. The ordinary fools below saw a different face or set of faces in each full moon, but the hag knew there was only one—the face of the Demon. The face of death. — Над головой плыла луна, тени на ее сверкающей поверхности складывались в лица целующихся влюбленных… если верить дуракам, что жили внизу. Обычные люди видели разные лица или лицо каждое полнолуние, но старая карга знала, что лицо на луне только одно – лицо демона, лицо смерти. Она же давно не чувствовала себя такой живой. (ТБ 4)

That Cort knew of other worlds is something I long suspected. I think he may have held palaver with the manni who lived outside the city.” / “I CARE NOT ABOUT THE MANNI, ROLAND OF GILEAD. THEY WERE ALWAYS A FOOLISH SECT. TRY ME WITH ANOTHER RIDDLE.” — Я давно подозревал, что Корту известно о существовании других миров. Думаю, он скорее всего общался с манни, которые жили неподалеку от города. / – О МАННИ Я НИЧЕГО НЕ ХОЧУ ЗНАТЬ, РОЛАНД ИЗ ГИЛЕАДА. ЭТО ГЛУПАЯ СЕКТА. ЗАГАДАЙ МНЕ ЗАГАДКУ. (ТБ 4)

“This door opened on many places and many times in the world my friends came from,” Roland said. “I would open it again, but just on the last two. The most recent two. Can that be done?” / They waited as Henchick and Cantab considered. The Manni were great travelers. If anyone knew, if anyone could do what Roland wanted—what they all wanted—it would be these folk. — Эта дверь открывала выход в разные места и времена в мир моих друзей, – сказал Роланд. – Мне бы снова её открыть, но только в два последних места, два недавних момента. / Они стали ждать, пока Хенчик и Кантаб размышляли. Мэнни считались великими путешественниками. Если кто и мог знать, кому и было бы по силам сделать то, чего было нужно Роланду (а по сути им всем), кому же тогда ещё, как ни этим людям. (ТБ 6)